Обещания темноты - Страница 34

Джон лежал на земле. В лицо ему светил мягкий луч восходящего солнца. Он чувствовал себя необычайно умиротворенно.

Верона прошелся вокруг, наблюдая за роскошной флорой того места, где он очутился. Яркие насыщенные цветы чуть ниже высотой него самого росли буквально повсюду. И деревья, обычные, невысокие деревья раскрылись своей грязной листвой вдоль дороги, по которой сейчас шел Джон.

Яркий восход начал сменяться серой пеленой тяжелых туч. Сначала мелкий дождь долетал до земли, оставляя свой след лишь на долю секунды, но с течением времени все усиливался. Джон начала прозябать от разъярившегося ветра, который возник в этом месте так же внезапно, как и он сам.

Где он очутился? Совсем другой пейзаж возбуждал своим колоритом в душе Джона новые чувства. Точнее, старые. Скорее даже не чувства – воспоминания. Вот он летит стрелой, подпрыгивая от радости свободы. Ему нравится быть там, где ветер. Он и есть ветер. Не стало лишних эмоций, сухость одиночества размякла от воды, словно бумага, и снова проросла деревьями, дающими неверные плоды. Деревья негодные для производства целлюлозы.

Не стало ничего, что связывает желание устремиться в открытый полет и стремление дойти до конца дороги. Маленький Джон прыгал через стену, воздвигнутую будущим им. Иногда он оступался и царапал ее своей маленькой ногой. Стена хрупко трескалась по швам, а Джон застегивал сандалю и бежал дальше.

Что-то кольнуло на щеке у Вероны, он посмотрел вниз – из-под земли вырос колючий сорняк. Он кольнул больно его в ногу. На ногах не было ботинок. А куртка все та же – помятая и местами поцарапанная. В кармане лежал коробок. Это – не сон! Он находится в плену. Туман затащил его в подсознание самого себя, но он был той же душой, тем же человеком в коме.

Джон посмотрел на паренька – пожалуй, этот паренек был самым ранним его самовоспоминанием. Он бежал далеко впереди. Еще немного и его невозможно будет увидеть. Так далеко…

Из-за одного из ближайших деревьев выплыла душа, с невероятно печальным взглядом, направленным в землю. Он не был похож на обычных солдат синего тумана, которых трудно отличить друг от друга. Выше остальных, цвет его души выглядел насыщеннее, чем у обычных синих душ. Джон подумал, что он их предводитель. Так же, как и у других воинов – у него не было ног.

«Нет! Сейчас они убьют мое воспоминание» – думал Джон. Именно так они и работают – берут в плен и выкачивают воспоминания, пока душа полностью не растворится. Может, они не успеют заметить молодого Джона. Беги, Джон!

Но, похоже, целью был он сам. Грозный враг подплывал все ближе. Впервые за последнее время у Вероны внутри зашевелилось что-то вроде страха. Глаза туманной души не выражали ничего. Их как будто совсем не существовало. Лишь белые плотные безобразные комки, вставленные в отверстия. Его лицо ужасало своей безразличностью. Но спустя пару секунд после того, как душа подлетела на расстоянии вытянутой руки к Джону, лицо недруга преобразилось. Он стал улыбаться. Его улыбка казалась Вероне знакомой. До презрения знакомой. Кто это мог быть? Но тут он заговорил:

– Да брось Джон. Неужели ты думаешь, что мы хотим избавиться от тебя путем съедания воспоминаний? – его голос выдавал наигранную доброжелательность. – О, мы хотим от тебя избавиться. Я хочу этого. Ты нам доставляешь некоторое беспокойство, пытаясь спасти наших пленников.

Предводитель синих душ проплывал вовремя разговора то с одной стороны, то с другой – словно пытаясь достучаться своим разговором до каждой частички души Джона.

– Но зачем же так грубо – убивать? – продолжал он. – Ведь можно использовать. Это гораздо веселее и полезней.

– Я не буду вам помогать. Не заставите!

Неприятель Джона рассмеялся:

– Не зарекайся, Джон. Будь мягче, и отделаешься легким испугом.

Верона попытался возразить. Но не смог раскрыть рта. Что-то мешало ему это сделать.

– Ты на моем поле. И правила здесь придумываю я. Как ты думаешь каково это – прожить всю жизнь, считая себя ущербным? О, хотя нет – я себя ущербным не считал никогда. Если они говорят, что ты слеп – это значит, что ты не видишь лишь глазами. На другие части тела это не распространяется. Я видел каждого подонка насквозь. Джон, о, Джон, я же смог докричаться до тебя. Почему ты проигнорировал меня?

«Роберт?» – ужасная догадка пролетела в голове Джона быстрее фотона света.

– Да! Узнал меня, черт бы тебя побрал, будь моя воля. Как дела?

Джон не узнал, кто это был. Он вспомнил лишь имя, и что совсем давно, в прошлой жизни, Роберт просил его о помощи, которую Джону было не по силам исполнить. Какую именно?..

– А, не помнишь? Что ж, я другого не ожидал от старого приятеля.

«Он умеет читать мысли? Да как он смеет!»

– Ну раз это не имеет больше смысла, пожалуй, разрешу тебе говорить. Твоя голова – раскрытая книга с подробным описанием к каждой иллюстрации. – Роберт игрался с Джоном как мог.

Да чем же он так не угодил ему, что тот решил достать его после жизни?

– Слушай, Роберт. Я не помню, что между нами было, но я сожалею, что не смог тебе помочь. Ты не обязан этого делать. Присоединись к нам, и вместе мы победим.

Но синий дух запустился в истерическом хохоте.

– А-ха-ха! Ты что думаешь, я тут страдаю, управляя бездушным войском? Да я только рад указать этим заблудшим овцам их истинное предназначение. У нас появился шанс обрести дом. А за это можно побороться. Мы мало кого берем силой. Дайка подумать – нет, еще ни одного не было. Все они соглашаются идти с нами, Джон. А ты думаешь почему? Мы умеем убеждать. Кстати, здесь меня зовут Роз. Прошу называть меня так. И прошу тебя еще об одном. Сделаешь – и твои друзья останутся жить. Ну, по крайней мере, не исчезнут навсегда. Они сейчас находятся у нас в плену.