Обещания темноты - Страница 62

Яд охватывал дома один за другим. В следующие три здания Джон не успеет… Он побежал в четвертый – никого внутри. В пятом дверь была наглухо закрыта. Верона вышиб окно, сработала сигнализация, от которой на шум прибежали жильцы. И они были выведены подальше от ада. Так продолжалось еще недолго – яд не разрешал больше подходить близко к домам. Пары хлора окутали жилые домики, в которых, может, были люди.

Спасатели работали в три бригады. В тот день не умер никто. Кроме машинистов и того мужчины, что лежал на полу в гостиной. Обрыв тромба. Джон думал, если бы он тогда не успел забежать в те дома, смогли ли люди выжить? Он не знал точно, существенна была ли его помощь, или же в ней не было нужды. Но он никогда не гордился тем поступком. Его должен сделать каждый человек. Тут другое – Верона не понял, зачем он нужен? Если предназначение Джона как живого человека было в том, что он вернулся за телефоном и оказался на месте аварии – то на такую нелепость он не согласен. Джон ничего не сделал сверхъестественного, однако очень устал после этого. Страх крепко сломил его в тот день. Но реальные затраты оказались намного больше необходимых. С тех пор Джон не мог отделаться от мысли, что его жизненная энергия никому не нужна. И каждый раз, когда Верона приходил домой, лишь темнота обещала ему быть с ним навсегда.

– И какой у нас теперь план? – вопрос Трона вывел его из транса.

«Какой план, Трон? Я давно не понимаю, что происходит», – ответил ему про себя Джон.

А если на чистоту, то Джону совсем не хотелось теперь ничего предпринимать. Друзья умирают и пропадают. Шансов на победу нет и не будет. Все без толку. И Либетт понял настроение друга. Он поджал губы, закивал головой, а потом с неприсущим ему остервенением сказал:

– Значит надоело, так? А ты думал мир спасать будет легко?

– Я и не думал спасать его. Меня принудили.

– Принудили?! – Трон не поверил ушам. – А зачем тогда ты до сих пор продолжаешь идти тут со мной, с Люси, с Андреем и Фрэнком?

– Фрэнка больше нет, Андрей пропал.

– Да как ты смеешь! – лейтенант толкнул Джона, что тот упал. – Люди доверились тебе! А ты их предал!

– Я ничего не могу сделать. Я обычный человек.

Трон отвесил пощечину Вероне. Джон слушал разгоряченного товарища, ни сказав ни слова поперек.

– Ты необычный. Ты медиум, тебя за ногу! Так делай свои медиумские штучки. А если не умеешь – делай то, что мы с Люси пытаемся делать, то, что эти люди пытаются делать. Иначе будешь вечность страдать по своей немощи, только совсем не в этих краях!

Трон развернулся и пошел прочь. Если бы кто-нибудь в этот момент окликнул бы его – он сразу же отвесит ему удар в нос.

Да не немощен он, просто без толку все. Джон не стал догонять лейтенанта, лишь отвернулся в другую сторону и пытался всмотреться в темный горизонт, надеясь увидеть рассвет. Черные тучи грозно громыхали где-то очень далеко, озаряясь редкой тусклой молнией. Люси подошла к нему, сзади обняла и с ребяческим восторгом перекрутилась вперед.

– Ну чего ты печальный? Не изменишь ничего – смерть все равно придет за тобой, а если получится изменить мир хоть на толику в лучшую сторону – ты удивишься, как же это было легко, – женщина чмокнула его в щеку. Но Джону захотелось большего – он прикоснулся своими губами к ее. Сладкий аромат тепла ее тела сменился горьким послевкусием во рту. Он отодвинул Люси. Что-то не то. Неприязнь росла все сильнее. Ему хотелось сплюнуть, однако он сдержался.

– Что с тобой? – удивилась женщина и попыталась снова приблизиться.

Нет, определенно все это странно. Джон резко пошел прочь, оставив недоуменную Люси одну. И в момент, когда Верона уже хотел вернуться с извинениями, в его голове возник образ. Образ близкий, если не родной. Но его тошнило от одного вида этого человека. Медиума тошнило от воспоминаний о нем. Как будто это его плохая версия. Вроде он, но не совсем… Эта его сущность медиума, и теперь он знал ее обличие.

Пройдя пятнадцать шагов от Люси, Джон замер в одном положении, взявшись за голову. Секунду спустя он рухнул без сознания.

Снова погружение в сон. Все осталось позади – головная боль, зовущая его Люси, гроза вдалеке. Но место осталось прежним. Та же окраина бывшего леса, развалины громадного некогда замка, и темнота. Она здесь не меняется.

Джон встал с земли, и огляделся. Неподалеку стояла душа. Ее легкое свечение внушало доверие. Верона подошел к ней. Это была она.

– Я понял, ты всегда была со мной! И не говори, что не понимаешь. Это по твоей воле происходили «чудеса» так называемые. Зачем? Почему я?

– У тебя сильная душа, она разрешила мне изредка присутствовать в твоем теле, – ответила Эмма.

Девушка стояла в чистом желтоватом платье и улыбалась как всегда непокорной улыбкой.

– Разве я не сам душа?! Что же, душа живет в противоречии со мной? Я не разрешал.

– Ты разрешил, Джон. Понимаешь, сейчас со мной разговаривает твой рассудок и страх. Душа выражает свою волю не через слова.

Эмма подошла к медиуму и прикоснулась к нему. Тепло и спокойствие овладели Джоном, и ему хотелось лишь быть с Эммой всегда.

– Теперь ты понимаешь? Это наша природа, мы не можем редактировать нашу сущность, и приказывать ей мы не вправе. Пойдем, Джон. Я покажу тебе все, или почти все. Ты сам решишь. Если не смогу убедить – я отпущу тебя.

Что значило это ее «отпущу» Джон не совсем понял, но почувствовал тяжесть. Он согласился, протянув Эмме свою руку. Как только он это сделал, их оторвало от земли, и подбросило вверх на метров пятьсот. Верона чувствовал блаженную невесомость и небольшой страх высоты.