Обещания темноты - Страница 99

Он шутил, смеялся, но в его улыбке и глубоком взгляде читался далеко не смех. Скорее усталость видавшего виды человека.

– Нет, Трон, друг, – Джон сказал тихо, – эти свечи делают души-пограничники. Но только те, кто склонен к пожертвованию.

– Ты что это хочешь сказать? Что… – Люси прикрыла рот рукой, но ладонь не слушалась. Женщина так и застыла с удивлением или страхом, с ходу не разберешь.

– Тут нечего говорить, пора действовать, – серьезно проговорил медиум, завидев на горизонте поднимающуюся синюю дымку. Туман наступал. Гул в толпе мгновенно притих, все взгляды устремились вдаль.

– Ты слышишь что-нибудь, Джон? – спросил Либетт шепотом в воцарившейся тишине.

– Нет, ничего, кроме страха.

– Вот именно. Мы обречены, если будем бояться.

Верона тоже почувствовал дрожь всех собравшихся на бойню душ. Им нельзя проиграть сражение. Но заставить их поверить в себя Джон не знал как. Он посмотрел растерянными глазами по сторонам, в надежде найти решение. Ник положил руку ему на плечо и сказал:

– Не волнуйся, просто скажи им, что все будет хорошо.

– Но не будет, Ник, я все видел. Не будет хорошо. Только еще страшнее…

Еще две секунды подумав, Джон решил сказать правду:

– Послушайте! – он крикнул уверенно, что все многие тысячи душ, окружающие его, обернулись. – Я был там, куда не стоит ходить. Я видел эти уровни, видел всю их грязь, одиночество и обман. Не буду уверять вас, что нас будет ждать тихое светлое местечко после этого кошмара, что сейчас происходит. Но своим страхом мы подпитываем этих мерзавцев. Мы питаем падаль, тем самым приближаясь к тому, чтобы самим стать ею. Не допустите этого! Туман не заполучит наши души. Пусть лучше мы застрянем в своих мечтах, заснем вечным сном, или будем блуждать по пеплу прошлого, но эти гнилые мрази не смогут заразить нас холерой, вирусом смерти. Потому, что нет смерти, это выдумка для слабых. Бороться нужно до конца, когда уже не с чем будет бороться. Тогда останется сражаться только с самим собой – с самым главным врагом. Вот кого нужно бояться – себя. Так давайте заставим их бояться нас! Пусть они познают силу жизни перед тем, как сгинуть во тьму.

Последнее слово Вероны эхом разлетелось по пустыне, подхваченное неизвестно откуда взявшимся легким ветерком. Не было подбадривающих возгласов, криков одобрения. Ничего, кроме тишины и ветра. Оставалось лишь ждать, когда туман подберется ближе.

В руках у душ были зеркальца, линзы, чтобы отражать свет от камня, который Джон держал в руках. Его заряда не хватит на долгое время, к тому же зарядить больше негде. Свет почти исчез, и полумрак, воцарившийся на всех уровнях, не предвещал надежды. Яаголь держал свечу наготове, так же, как и Либетт. Они стояли в первом ряду, ближе всех к подползающему войску синих мертвецов. И не было ничего, что могло бы предотвратить битвы, или отсрочить его.

Туман подлетел слишком близко. Казалось, что прошло всего пара мгновений, и вот, могучее войско Роза остановилось перед батальоном живых душ. Роз был впереди.

– Ну что, Джон, все-таки ты еще надеешься на счастливый конец? – прокричал он.

– Нет, я не надеюсь на конец. Наш путь не будет завершен, в отличие от вашего.

Роберт рассмеялся.

– Слова ничего не решают, – предводитель тумана выпятил грудь вперед. – Давай покончим с этим. Меня ждут.

Верона задумался. Кто мог ждать этого мертвого поганца? А главное, где? Кому он сдался? И Джон вспомнил, что они отправились сюда, чтобы остановить медиума, который менял магнитное поле Земли. Может быть, он?..

– Роберт! – взвизгнула Люси. – Когда ты стал таким черствым? Ты же всегда был другим!

Роз посерьезнел, совсем как тогда, когда возник среди хаоса. На его бледно-синем лице проступил гнев с оттенком страха. Он не хотел будить в себе другую, созидательную личность. Ему больше приходилась роль жнеца, собирающего душевные порывы других людей ради собственного тщеславия. Его веселил да властвования над судьбами душ. Он его возбуждал. Только вовсе это не дар, а умение. Это всего-навсего оплата за идею, которую он вселил в несчастных. И сборщиком налогов в данном случае был тот таинственный медиум, не иначе.

– Да брось, Люси, дорогая, – ерничал Роз. – Не тешь себя иллюзиями. Если хочешь, могу убить тебя последней. Вспомним родню, поболтаем.

– Будешь болтать с самим собой! – вскричал Джон так громко, что все, он почувствовал, все поняли это как знак начала борьбы. – Не будем заставлять Роберта ждать, закончим это. Впере-е-ед!

Началось. Джон не заметил сколько времени прошло с тех пор, как он впал в кому, но это показалось ему слишком коротким промежутком, чтобы понять устройство загробного мира. И сейчас он рисковал своей душой, сражаясь, толком так и не поняв ее ценности. Одно чувство захватило Джона в эту секунду – страх за будущее людей. и в острых когтях солдат тумана он видел не оружие, способное убить, а карающий бич, способный перечеркнуть на «нет» всю историю человечества.

Вспышки света повсюду. Солдаты тумана сгорали от натиска живых душ, которые тоже терпели потери. Но Роза не было… Он где-то в другом месте, не в поле зрения Джона. Света камня не хватало на всех. Кто-то так и остался лежать в пустыне, забытый герой.

Войско синих немного обступило Верону, подарив возможность отдышаться, однако он все равно продолжал наступать, чувствуя, как силы его умирают. В какой-то момент он увидел в толпе самого себя, помолодевшего, улыбающегося. И медиуму снова захотелось быть им, самим собой, но многие годы назад. Этот двойник вытащил зеркало и направил его поверхность прямо на свет камня. Луч отразился и попал в одного из противников. Это память… Воскресшая память!